Генерал-лейтенант барон Петр Николаевич Врангель – один из наиболее известных участников Гражданской войны в России со стороны белых. Красные называли его «черным бароном», кровавым палачом рабочих и крестьян, соратники говорили о нем как о «последнем рыцаре Белого движения». 15 августа 2018 года исполняется 140 лет со дня рождения великого русского военачальника.

ДЕТСТВО И ЮНОСТЬ

П.Н. Врангель происходил из рода дворян Петербургской губернии. Он родился 15 (27) августа 1878 года в Ново-Александровке Ковенской губернии на территории нынешней Литвы – здесь его отец исполнял должность мирового судьи. Семья баронов Врангелей – представители древнего дворянского рода – давно обрусела и приняла православие.

По свидетельству В. Фон Дрейера, Петр Врангель был мальчиком с прямым, но чрезмерно вспыльчивым характером. Первоначально дети Николая Егоровича получали домашнее образование. 6 августа 1892 года Петр Врангель поступил в Петровское реальное училище в Ростове и за два года окончил полный курс по основному отделению. Учился он средне, высшие оценки получил только по немецкому и французскому языкам. Закон Божий, историю, черчение, алгебру и тригонометрию будущий инженер и полководец освоил на «посредственно».

В 1896 году Петр поступил в Горный институт императрицы Екатерины 2 в Петербурге. Не чурался он и светских мероприятий, будучи, по мнению однополчан, едва ли не единственным студентом технического института, принятым в высшее общество. Можно не сомневаться, что высокий красавец (рост Врангеля – 1,93м), стройный, чернобровый, с породистым лицом, пользовался успехом у дам.

В Петербурге Врангели поселились в роскошной квартире на Бассейной улице, 27, наполненной предметами искусства, коллекционированием которых вдохновенно занимался отец Петра Николаевича.

Николай Николаевич Врангель был профессиональным искусствоведом, редактировал журнал «Аполлон» и опубликовал многочисленные материалы о неизвестных широкой публике мастерах, произведениях искусства. А Петра Николаевича искусство не привлекало. Его ждала срвсем другая стезя.

НАЧАЛО СЛУЖБЫ

В 1901 году Петр Врангель завершил обучение в Горном институте. Учеба давалась ему легко, особенно увлекала минералогия. Врангель окончил институт с золотой медалью, но не воспользовался стутсом инженера, который давал освобождение от военной службы. Для прохождения обязательной воинской службы Петр Николаевич поступил в сентябре 1901 года вольноопределяющимся первого разряда в лейб-гвардии Конный полк, где традиционно служили представители рода Врангелей.

В 1902 году Петр был произведен в корнеты с зачислением в запас. В тот момент продолжать военную службу барон не собирался. Так как у отца Врангеля в Сибири были крупные деловые интересы, Петр отправился туда строить карьеру. После ухода из армии он служил в Иркутске чиновником для особых поручений при генерал-губернаторе Восточной Сибири, однако в службе по Министерству внутренних дел быстро разочаровался.

С началом Русско-японской войны Врангель 6 февраля 1904 года по собственному желанию был определен хорунжим во 2-й Верхнеудинский полк Забайкальского казачьего войска, но уже 27 февраля его перевели на службу во 2-й Аргунский казачий полк. С этим полком барон участвовал в боях в составе отряда генерала Павла Ренненкампфа в период с 12 марта 1904 года по 29 мая 1905 года.

В ходе войны Петр Николаевич дважды оказывался в госпитале. Один раз – из-за солнечного удара, а другой раз – после ранения в грудь.

Воевал он вполне успешно. 4 июля 1904 года он был награжден орденом Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость», а 1 декабря барона произвели в сотники.

В январе 1906 года Врангель был переведен в 55-й драгунский Финляндский полк с переименованием в штабс-ротмистры. И уже на следующий день, 7 января, он был прикомандирован к Северному отряду Свиты Его Величества под руководством генерал-майора А.Н. Орлова, действовавшему против повстанцев в Сибири. Так Петру Николаевичу впервые пришлось побывать в роли карателя.

В августе 1906 года барон был прикомандирован к лейб-гвардии Конному полку, а в 1907 года переведен в этот полк поручиком. В том же году его откомандировали в Николаевскую академию Генерального штаба. Там он пробыл почти 2 года и в 1909 году был произведен в штабс-ротмистры гвардии.

При поступлении в академию Врангель женился в первый и последний раз в жизни – на фрейлине Ее Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны, дочери камергера высочайшего двора девице Ольге Михайловне Иваненко. Она была моложе мужа на 5 лет, что было вполне нормальной разницей в возрасте. Через два года у них родилась дочь Елена, в 1911-м – сын Петр, в 1914-м – дочь Наталья. Младший сын, Алексей, появился на свет на чужбине в 1922 году.

Жена и дети П.Н. Врангеля

2 июня 1910 года Врангель успешно окончил дополнительный курс академии, был причислен к Генеральному штабу и откомандирован к штабу Санкт-Петербургского военного округа.

Окончил курс в Офицерской кавалерийской школе, 22 мая 1912 года Петр Николаевич прибыл в лейб-гвардию Конный полк. Там он сначала встал временно командующим третьим эскадроном, а 16 августа – его командиром. В 1913 году его произведи в ротмистры. В этом чине барон и встретил войну.

ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА

В июле 1914 года в составе полка Врангель выступил на фронт. Жена находилась вместе с ним, работая в медицинских учреждениях частей, которыми он командовал. Очень скоро Врангель стал первым русским офицером, удостоенным Георгиевского креста в Первой мировой войне. Это награды он был удостоен за бой 6 августа под восточнопрусской деревней Каушен. Там находилась немецкая двухорудийная батарея, которая наносила большой урон русским наступающим спешенным эскадронам.

Пока же Врангель впервые вкусил плоды всероссийской славы. Его фотография появилась на страницах «Летописи войны» — популярного иллюстрированного военного журнала. Бой под Каушеном широко освещался в русской и союзной прессе.

После боя под Каушеном Врангелю дали блестящую аттестацию: «Ротмистр барон Врангель — отличный эскадронный командир. Блестящая военная подготовка. Энергичный, лихой, требовательный и очень добросовестный. Входит в мелочи жизни эскадрона, хороший товарищ, хороший ездок. Немного излишне горяч. Обладает хорошими денежными средствами. Прекрасной нравственности. В полном смысле слова — выдающийся эскадронный командир». Стоит отметить, что столь лестная аттестация была вполне заслуженной. По свидетельству сослуживцев, Врангель очень заботился о своих подчиненных: никогда не садился ужинать, пока не убедится, что все солдаты эскадрона накормлены, а спать ложился последним в эскадроне.

Двенадцатого сентября 1914 года Петр Николаевич был назначен начальником штаба Сводно-Кавалерийской дивизии. Однако штабная работа Врангеля не привлекала, поэтому 23 сентября он получил назначение помощником командира полка по строевой части.

Десятого октября 1914 года состоялась аудиенция у императора. В этот день Николай II записал в дневнике: «После доклада Барка принял… ротмистра Лейб-гвардии Конного полка барона Врангеля, первого Георгиевского кавалера в эту кампанию…»

27 октября Петр Николаевич был награжден орденом Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом.

Шестого декабря 1914 года царь назначил Врангеля своим флигель-адъютантом. Это давало барону право носить особый серебряный аксельбант и императорский вензель на погонах. Теперь он был причислен к свите императора и приглашался на проводимые монархом официальные приемы. То, что покровительствовавший Врангелю Ренненкампф оказался в опале, никак не сказалось на его карьере. 12 декабря Петра Николаевича произвели в полковники.

Двадцатого февраля 1915 года, во время Праснышской операции, Врангель во главе дивизиона успешно провел разведку, захватил переправу через реку Довину, а при дальнейшем наступлении бригады выбил две роты немецкой пехоты с трех укрепленных позиций, захватив при этом пленных и обоз. 13 апреля за отличие в делах против неприятеля он был награжден Георгиевским оружием.

Полк Врангеля входил в состав Уссурийской казачьей дивизии. Забайкальских казаков Петр Николаевич хорошо знал еще по Русско-японской войне, знал их сильные и слабые стороны.

За эту атаку 1-й Нерчинский полк получил шефство цесаревича Алексея, и Врангель в середине ноября во главе депутации полка выехал в Петроград для представления «молодому шефу». Он обратил внимание на то, как изменилась обстановка в столице:

«Я выехал в Петербург в середине ноября; несколькими днями позже должны были выехать офицеры, входившие в состав депутации.

Последний раз я был в Петербурге около двух месяцев назад, когда приезжал лечиться после раны, полученной при атаке 22 августа. Общее настроение в столице еще ухудшилось со времени последнего моего посещения; во всех слоях общества чувствовались растерянность, сознание неизбежности в ближайшее время чего-то огромного и важного, к чему роковыми шагами шла Россия…»

Через несколько дней Врангель был назначен дежурным флигель-адъютантом. Во время дежурства произошла его встреча с Николаем II, которую барон описал в мемуарах:

«…Мне много раз доводилось близко видеть Государя и говорить с Ним. На всех видевших Его вблизи Государь производил впечатление чрезвычайной простоты и неизменного доброжелательства. Это впечатление являлось следствием отличительных черт характера Государя — прекрасного воспитания и чрезвычайного умения владеть собой. Ум Государя был быстрый, Он схватывал мысль собеседника с полуслова, а память его была совершенно исключительная. Он не только отлично запоминал события, но и лица, и карту; как-то, говоря о Карпатских боях, где я участвовал со своим полком, Государь вспомнил совершенно точно, в каких пунктах находилась моя дивизия в тот или иной день!». Об императоре и его семье, принявших мученическую смерть в Екатеринбурге, Петр Николаевич отзывается почти благоговейно, с любовью описывая мельчайшие детали быта царской семьи. Вскоре после возвращения Врангеля из Петрограда Уссурийская дивизия была переброшена на Румынский фронт.

Двадцать четвертого декабря 1916 года Врангель был назначен командиром 2-й бригады Уссурийской конной дивизии, 13 января 1917-го произведен «за боевое отличие» в генерал-майоры, а 23 января временно принял командование Уссурийской конной дивизией, поскольку заболевший генерал Крымов выехал в Петроград. Производство в генералы на тринадцатом году службы стало самым быстрым в русской армии начала XX века.

В 20-х числах января Врангель возглавил переход дивизии походным порядком из Ясс в Кишинев, где сосредоточивалась вся конница Румынского фронта. Бессарабия была богата продовольствием и фуражом, и командование рассчитывало, что кавалеристы здесь хорошо отдохнут и подготовятся к предстоящему весной решающему наступлению.

Однако ни во главе бригады, ни во главе дивизии толком повоевать в Первой мировой войне Врангелю не довелось. В тот момент на Румынском фронте было затишье, а потом грянула Февральская революция. Так что реальный боевой опыт сорокалетнего генерала ограничивался командованием полком. Разумеется, действия его 1-го Нерчинского полка никак не могли повлиять на исход армейских и тем более фронтовых операций. Но свои задачи полк выполнял успешно, и Врангель был на хорошем счету у командования. Он, как и подавляющее большинство генералов и офицеров русской армии, никак не ожидал революции. Наоборот, всё, казалось бы, шло к скорой победе над врагом. Войска больше не испытывали, как в 1915 году, снарядного голода. Русская промышленность теперь производила боеприпасы в достаточном количестве, да и поставки со стороны союзников помогли. Армия, хорошо вооруженная и обмундированная, готовилась к последнему, решающему наступлению, которое призвано было сокрушить австро-германский фронт.

Врангель, разумеется, не знал, что сосредоточение всех усилий на военном производстве привело к тяжелейшему кризису железнодорожного транспорта, который в феврале 1917 года находился на грани коллапса. Вследствие этого крупные города испытывали перебои с поставкой продовольствия, что в конечном счете привело к голодным бунтам в Петрограде и началу революции. Врангель не знал также, насколько многомесячное сидение в окопах осточертело простым солдатам. Для них цели этой войны никогда не были близки. Правда, в кавалерии недовольство ощущалось намного слабее, чем в пехоте. Кавалерийские дивизии по большей части пребывали в резерве и гораздо меньше времени, чем пехотные, проводили в окопах.

РЕВОЛЮЦИЯ

В конце февраля 1917 года в Кишинев приехала Ольга Михайловна, работавшая в полевом госпитале на Румынском фронте. По ее воспоминаниям, муж, несмотря на генеральский чин, лихо танцевал на балах, не отставая от юных поручиков.

Барон тем не менее не слишком удивился революции. «Я их всех хорошо знаю, — говорил он об императорской фамилии близким знакомым. — Они не могут править, потому что не хотят… Они потеряли вкус к власти».

Временное правительство, «безвольное и бездарное», как считал Врангель, «позорно отдало Россию на милость победителя». Но не оно одно было виновно — «ответственность с ним разделяли и старшие военачальники, и весь русский народ». В возникновении смуты был повинен и сам Николай II: в начале 1917 года, по утверждению Врангеля, «армия, как и вся страна, отлично сознавала, что Государь действиями Своими больше всего Сам подрывает престол». Но когда Крымов зачитал царский манифест об отречении, Петр Николаевич в сердцах воскликнул: «Это конец, это анархия!»

Вскоре после опубликования 1 марта приказа № 1 Петроградского Совета, отменявшего единоначалие офицеров и вводившего в частях власть выборных комитетов, Врангель был направлен в Петроград своим начдивом с письмом к военному министру А. И. Гучкову.

Первое, что бросилось в глаза барону в Петрограде, — это огромное количество красных бантов, украшавших почти всех. Они были видны не только на шатающихся по улицам в расстегнутых шинелях безоружных солдатах, студентах, курсистках, шоферах таксомоторов и извозчиках, но и на щеголеватых штатских и значительном числе офицеров.

Гучкова в городе не оказалось. Врангеля принял министр иностранных дел П. Н. Милюков. Генерал заявил ему: «Сейчас война, и мы все воины, и офицеры, и солдаты, где бы мы ни находились: в окопах, в резерве или в глубоком тылу, — мы всё время, в сущности, несем службу и находимся „в строю“. Новые права солдата, требование обращения к солдатам на „вы“, право посещать общественные места, свободно курить и так далее хорошему солдату сейчас не нужны.

Возможно, Врангель в тот момент вообще служить не хотел — по крайней мере, на фронте. Он слишком хорошо понимал, что революция и приказ № 1 разлагают армию, ее боеспособность стремительно падает. Побед с такими солдатами не одержишь, а терпеть поражения он не привык.

Врангель отказался служить под началом Крымова и по его предложению написал военному министру и начальнику штаба Верховного главнокомандующего рапорт с просьбой назначить его начальником регулярной конной дивизии. С этим рапортом Петр Николаевич 5 апреля выехал в Петроград (интересно, что в мемуарах он предпочитал именовать столицу по-старому — Петербургом). Здесь он застал антиправительственные выступления 20 апреля в связи с нотой Милюкова союзникам о намерении России продолжать войну. Это был первый кризис Временного правительства, преодоленный благодаря уходу из правительства Милюкова и кадетов и усилению представительства социалистических партий. Фактически было закреплено двоевластие правительства и Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Без согласия Петросовета Временное правительство не могло провести в жизнь никаких своих решений.

Врангель окончательно разочаровался в способности Временного правительства навести порядок в армии и стране. В Петрограде он попробовал создать подпольную военную организацию, которая в подходящий момент поддержала бы генерала Корнилова или какого-либо другого кандидата в военные диктаторы. Но ее члены дальше разговоров с критикой правительства так никогда и не пошли.

Врангель прибыл на Юго-Западный фронт после того, как последнее наступление русской армии полностью провалилось. 18 июня войска 11-й и 7-й армий пошли в атаку в направлении на Львов, но после занятия первых линий неприятельских окопов они начали митинговать, обсуждать приказы и отказывались идти вперед.  20 июня движение пришлось прекратить. Более успешно проходило начавшееся 23 июня наступление 8-й армии под командованием генерала от кавалерии Л. Г. Корнилова на Калуш. Было взято семь тысяч пленных и 48 орудий. Армия Корнилова захватила Станислав, Галич и Калуш и к 30 июня вышла к реке Ломнице.

В ночь с 9 на 10 июля отступающие войска устроили в Станиславе еврейский погром, разграбив лавки и магазины. В городе начались пожары. Петр Николаевич с казаками, взявшими погромщиков в нагайки, сумел остановить бесчинства. 

По словам Врангеля, с этого дня между ним и его солдатами установилось невидимое духовное единение: «…я почувствовал, что полки у меня в руках, что та психологическая связь между начальником и подчиненными, которая составляет мощь каждой армии, установилась».

24 июля 1917 года Врангель был награжден солдатским Георгиевским крестом 4-й степени за обеспечение силами вверенного ему корпуса отхода русской пехоты к реке Збруч в период с 10 по 20 июля 1917 года.

КРЫМ. АРЕСТ

В Крыму у семьи Врангеля была дача в Ялте, на Нижне-Массандровской улице. Большевистская революция пришла в Ялту не сразу. Она уже победила в Севастополе, но на южном берегу местное татарское население было враждебно к большевикам. Порядок в городе поддерживался состоявшим из татар эскадроном Крымского конного полка.

Татарское правительство Крыма предложило Врангелю должность командующего, пытаясь противостоять большевикам. Врангелю, монархисту и приверженцу «единой и неделимой России», совсем не улыбалось стать командующим татарскими национальными формированиями. К тому же в их способности противостоять Красной гвардии он сильно сомневался. В тот момент барон еще не исповедовал принципа, провозглашенного им в том же Крыму три года спустя: «Хоть с чертом, но против большевиков». Он еще не решил, как будет жить дальше. Не исключено, что он не отвергал для себя и какого-то, хотя бы временного, консенсуса с большевиками, о которых еще очень мало знал.

В первые месяцы после Октябрьской революции особенно ярко проявилась слабость всех антибольшевистских движений. У них не было ни общепризнанного вождя, ни привлекательных для народа лозунгов, ни сколько-нибудь разработанной и реалистичной программы, ни поддержки из-за рубежа, ни легитимной преемственности с какой-либо из добольшевистских властей. Большинство народа если и не поддержало большевиков, то восприняло их приход к власти спокойно. Крестьяне думали, что все вопросы, в том числе и главный для них земельный, решит Учредительное собрание, выборы в которое произошли вскоре после Октябрьского переворота. Когда же большевики легко разогнали Учредительное собрание после первого же заседания, у народа не осталось сколько-нибудь отчетливого и позитивного образа данного института. Поэтому никакого массового движения в его защиту не возникло, а созданный в Самаре под охраной чехословацких штыков Комуч (Комитет членов Учредительного собрания) так и не приобрел

Врангель пока не видел сколько-нибудь боеспособных антибольшевистских сил и не имел представления о том, как их можно создать. Поэтому он выжидал — и из-за своего выжидания чуть не погиб.

8 января 1918 года Красная гвардия взяла Ялту, и войска Курултая отступили в горы. На дачу к Врангелям ближе к ночи явились шестеро матросов, обвешанных пулеметными лентами и гранатами, с мандатом на обыск. Петр Николаевич успел надежно спрятать всё имевшееся в доме оружие в подвале и на чердаке. Его только волновало, чтобы матросы чего-нибудь не украли во время обыска. Как вспоминал Врангель, «сам я во время обыска, дабы избегнуть необходимости разговаривать с проходимцами, сел за карточный стол и начал играть в пикет со своим сынишкой, совершенно не обращая внимания на шаривших по столам и комодам матросов. Последние всячески, видимо, старались вывести меня из себя, делая вслух дерзкие замечания, намеренно производя шум и передвигая мебель. Но, убедившись, что ничто не действует, оставили нас в покое».

Покой, однако, длился недолго. Следующим утром пришли другие матросы, и их было человек пятнадцать.

Больше всего Врангеля угнетала мысль, что его могут растерзать свои же, русские солдаты и матросы. Петр Николаевич стал убеждать Ольгу Михайловну вернуться в Ялту: «Здесь ты помочь мне не можешь, а там ты можешь найти свидетелей и привести их, чтобы удостоверили мое неучастие в борьбе».

В конце концов она поддалась на уговоры. При расставании Врангель отдал жене часы-браслет, которые она подарила ему еще в бытность невестой. Барон сказал супруге: «Возьми это с собой, спрячь. Ты знаешь, как я ими дорожу, а здесь их могут отобрать».

Петр Николаевич не надеялся больше встретиться с любимой и хотел только, чтобы она не видела, как его будут убивать. Дальше, по его словам, события развивались следующим образом:

«Она взяла часы и, плача, вышла на палубу. Не прошло и пяти минут, как она вернулась. На ней не было лица:

— Я поняла, всё кончено, — сказала она, — я остаюсь с тобой. На ее глазах только что толпа растерзала офицера». Врангели стали ждать скорой смерти.

Около восьми вечера туда явился высокий красивый блондин с интеллигентным лицом, одетый в матросскую форму. Это оказался председатель Ревтрибунала «товарищ Вакула». Он опять задал Врангелю сакраментальный вопрос: «За что арестованы?»

Петр Николаевич в который уже раз ответил: «Вероятно за то, что я русский генерал, другой вины за собой не знаю». После долгих разбирательств. Врангеля отпустили.

Здоровье Врангеля пошатнулось. «Пережитые сильные волнения, — вспоминал он, — отразились на моей старой контузии. Своевременно я пренебрег ею и, не докончив курса лечения, вернулся, несмотря на предупреждения врачей, в строй. С тех пор всякое сильное волнение вызывало у меня сердечные спазмы, чрезвычайно мучительные».

Вполне возможно, что освобождению Врангеля способствовало то обстоятельство, что кампания репрессий в Ялте пошла на убыль из-за протестов татар, составлявших большинство населения города.

ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ

В 1919 году Деникин, возглавивший Вооруженные силы Юга России (ВСЮР), передал Врангелю пост командующего Кавказской армией.

На подвластной ему территории Крыма Врангель установил режим военной диктатуры. Пытался создать широкий антибольшевистский блок с меньшевистским правительством Грузии, украинскими националистами, Повстанческой армией Нестора Махно. Но, несмотря на все прогрессивные меры, доверия населения ВСЮР так и не приобрела, а материальные и людские ресурсы Крыма были истощены.

Осенью 1920 года, теснимый Красной Армией, Врангель был вынужден эвакуироваться в Константинополь. Тогда он навсегда покинул Россию. Обосновавшись с частью войск сначала в Турции, затем в Югославии, барон Врангель, пытался сохранить остатки своей армии.

В 1924 году он создал Российский общевоинский союз, объединивший большинство участников Белого движения в эмиграции, а руководство этой организацией передал великому князю Николаю Николаевичу – представителю династии Романовых.

Сам Врангель в 1925 году переехал в Бельгию, где писал мемуары. Здоровье его ухудшалось вследствие перенесенных им болезней и ранений. Умер барон Петр Николаевич Врангель 25 апреля 1928 года в Брюсселе (Бельгия), где и был похоронен. Впоследствии его прах был перевезен в Белград, где торжественно перезахоронен в православном храме Святой Троицы.

Источник: Соколов, Б. В. Врангель. — М.: Мол. гвардия, 2009. — 502 с. 

Рекомендуем прочитать:

1. Краснов, В. Г. Врангель. Трагический триумф барона: Документы. Мнения. Размышления. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2006. — 654 с.

2. Врангель, П. Н.Южный фронт (ноябрь 1916 г. — ноябрь 1920 г.). Часть I // Воспоминания. — М.: ТЕРРА, 1992. — 544 с.

3. Бортневский, В. Г. Загадка смерти генерала Врангеля: Неизвестные материалы по истории русской эмиграции 1920-х годов. — СПб.: Изд-во СПб ун-та, 1996. — 168 с.

Источик фото: Hrono.ru, http://russian7.ru/post/vrangel/, kulturologia.ru, http://et.wikipedia.org/wiki/Peter_von_Wrangell, fr.wikipedia.org, Елена Хорватова – LiveJournal