Дина Злобина родилась в 1936 году в семье сельского учителя. Окончив среднюю школу, пыталась поступить в Пензенский педагогический институт им. В. Г. Белинского, но потерпела неудачу и уехала в город Калач-на-Дону, где открывалось техническое училище.
   После окончания училища (специальность - токарь по металлу) девушка была направлена на завод "Баррикады", что в городе Сталинграде. Началась трудовая жизнь, трехсменная работа за станком.

     Стихи начала писать ещё в школьные годы, рождались они и в пору её рабочей юности, богатой новизной тем и впечатлений. В заводской многотиражке было напечатано немала её стихотворений, всевозможных заметок и зарисовок. С упоением занималась в литературном объединении, которым руководил поэт Ф. Г. Сухов.
  В 1957 году, набравшись храбрости, молодая поэтесса отправила небольшую стихотворную рукопись на конкурс в Москву, в Литературный институт имени Горького, и стала его студенткой.

   Уже во время учебы у неё вышла тоненькая книжица стихов "Черемуха у проходной" (Пензенское кн. изд-во, 1959 г.). А дипломной работой Дины Дмитриевны стала вторая книжка, вышедшая в издательстве "Молодая гвардия" в 1962 году — «Вёсны". Всего же в разных издательствах у Злобиной вышло тринадцать стихотворных книжек, из них одна для детей: "На тучках месяц ехал...".

   После окончания института Д. Д. Злобина много ездила no стране, в качестве корреспондента радиостанции "Юность" побывала на стройках Севера и Сибири, на Алтае, в степях Украины.
    Позже переехала в Пензу, в родном селе Чернозерье проводила целые месяцы. Жизнь Дины Злобиной закончилась трагично. Она тяжело болела и была под наблюдением врачей областной психиатрической больницы. 4 мая 2004 года её обнаружили в лесном массиве «Засека» на окраине Пензы.

  Приступ болезни застал женщину врасплох, никого, кто мог бы помочь, не оказалось рядом. Дину Злобину похоронили на Новозападном кладбище 8 мая 2004 года.

Вот что автор сообщает читателям от первого лица:
   Родилась я в живописной русской глубинке — селе Чернозерье Голицынского (ныне Мокшанского) района Пензенской области, в семье учителя. Я очень рано помню себя, чуть ли не с 3-х лет. И некоторые кусочки из этого "молочного" детства греют мою душу до сих пор.
   Обычно на ночь рассказывал мне кто-нибудь из родителей страшную или грустную сказку...
Да, сказок было много, любимой же была сказка про "Аленушку и братца Иванушку", над ней я пролила столько детских слез...
   Книг в доме было мало, но не было душевной пустоты: то мать расскажет небылицу, то отец прочтет наизусть стихи Пушкина, Некрасова, Никитина...
...В нашем бедном домишке под соломенной крышей было немного радостей, но был нужный детству уют. С большой русской печкой, с молочными горшками и с керосиновой лампой в долгие зимние вечера.
   Зимы тогда были с пушистыми снегами, с морозцем, детворы в селе было много, мы собирались у речной снежной кручи - с ледянками и салазками. Пахло дымком от печных труб, пахло замерзшей вербой, пахло далекой весной. А весна приходила дружная, с большой водой, с бурным ледоходом, вырывавшим с корнями прибрежные ветлы. По берегу ходили рыбаки с наметками и черпали серебристых пескарей, пестрых щук. Сколько водилось рыбы в нашей речке Мокше!..
   Потом пришло большое горе в село наше, затерявшееся в хлебных полях и дремучих лесах. Со словом "война" извечно связаны вдовьи и сиротские слезы, похоронки, костыли- Мужчины уходили из села с тощими котомками за плечами на призывной пункт. Ушел и мой отец. Когда меня позвали прощаться с ним, я спряталась за плетень и просидела там до вечера, как деревянная...
   ...За вечерним окном, где трещат морозы, играет гармонь, звенят частушки. "Маленькое чудо русского народа" - кто-то очень точно определил этот своеобразный четырехстрочечный жанр, именуемый частушкой. С ней преодолевали трудности военных лет наши еще молодые матери, с ней, частушкой-резвушкой, девчонки ждали с войны своих милых, а дети, подражая взрослым, пели:
"Пошлю милому на фронт
Скромную посылочку –
Раны перевязывать —
Батистову косыночку".
   О военном детстве я написала несколько стихотворений, они мало похожи на те ощущения, полученные в жизни в военные годы, с которыми я еще связана до сих пор всем своим существом.
    Частушки и были моей первой литературной школой...
На той горькой земле, где прожили тяжелую жизнь мои предки, не все было покрыто черной тенью, росла весенняя буйная трава, цвели подснежники в лесу, куковала кукушка на сухой вершине старого дуба. Женщины на подводах ехали утром на колхозную работу с песней, возвращались усталые, но тоже с песней. В этом была великая мудрость жизни, ведь песня — это стойкость натуры, цельность ее и самобытность.
Слушая песни женщин-колхозниц, я вспоминала пушкинское:
"Спой мне песню, как синица
Тихо за морем жила,
Спой мне песню, как девица
За водой поутру шла".
   Какой чистотой и знанием народной жизни веет от этих вроде бы простых строк, от них и теперь слезы навертываются на глаза как о чем-то навечно утраченном...
Неужели Россия не запоет уже песен, в которых душа ее, то грустная, то радостная, насыщенная лиризмом, обретет крылья и устремится в высоту?
   Я вижу нездоровье жизни и в глубинном селе Чернозерье, где зимняя черемуха осыпала мне на плечи снежинки, они таяли на моем лице, на руках — и были как слезы грусти. Ведь я рвалась в бурный мир, на поиски счастья, стучалась в разные города: Волгоград, Москву, Пензу. В селе родном речка Мокша зарастала осокой, затягивало грязью ее когда-то чистое дно, в лесах местные варвары, именуемые рабочими леспромхоза, уничтожали все: березы, дубы, рябину, птичьи гнезда, муравьиные жилища, грибные места. Когда я приезжала в отпуск в милые сердцу края, то приходила в ужас от сведенного леса и вспоминала некрасовское:"Плакала Саша, как лес вырубали".
  Писала я и свои стихи в защиту природы, их порой печатали. Но, вероятно, мало крови и скорби было в моих строках, или я не смогла далее родной лес защитить от жестокого тотюра (torture (фр) — пытка, мучение), или, может быть, у стихов иная задача - "обслуживать высшие сферы жизни" и лишь духовность может дать им просветленный смысл?..
  Я еще не решила для себя этот вопрос. Но знаю, что "бескровное", бестрепетное служение музе — это безнравственное занятие и даже вредное. И я сомневаюсь порой в нужности своего труда, в том, что в полной мере была честна с читателем.
"Грущу все чаще год от года.
Стихи, ну что за ремесло?
Зачем меня, сельчанку родом,
В литературу занесло?.."
  Но чтобы грусть не перешла в болезненное состояние души, я стараюсь "держаться за землю", ведь на ней еще можно выращивать цветы, разводить яблоневый сад, возиться с пчелами, как в старину это делал мой дед.

Дина Злобина

Родина
Земля — не только грядка огуречная

И не лужок в ромашковом цвету,

Земля родная как понятье вечное,

Уходишь с ним за дальнюю черту.
Когда теряешь в памяти рассеянной

Тот край, где мать стояла у ворот,

Становишься бедней и неуверенней

И радость не зовет тебя вперед...
1986

Ты уезжаешь
Кружатся листья,
Качаются клены,
Осени в плен у крыльца я сдаюсь.
Ходишь, прощаешься с речкой зеленой,
Ты уезжаешь, а я остаюсь.
Песню поешь, на прощанье колдуя,

Шутку твою различая, смеюсь...

Скоро уж ветер тоскливый подует...

Ты уезжаешь, а я остаюсь!
Сердце смирится с разлукою долгой,

С грустью нетающей жить не боюсь.

Иволга в роще давно уже смолкла...

Ты уезжаешь, а я остаюсь!
Вместе встречали весну у порога.

Если разлюбишь ты, не удивлюсь.

Счастье тебе обещает дорога.

Ты уезжаешь, а я остаюсь!..
Тихо закружатся белые мушки,

Речка заснет среди мерзлой травы...

Ночью мне снова приснятся веснушки,

Эти глаза - родничок синевы!
1977

Я вам хочу напомнить о себе
Я вам хочу напомнить о себе,

Сказать, что я живу на белом свете,

Что мало перемен в моей судьбе

И ничего я не держу в секрете.
Что я не полюбила никого,

Да и меня не полюбили тоже.

Ушла на поиск счастья своего,

Оно во сне чуть-чуть на вас похоже.
И ваши неразмытые черты
Сияют мне из полночи глубокой.
И я храню засохшие цветы:
Они как память о весне далекой.
1983

Живу в городских гулких звуках,
В табличках громоздких домов,
В свиданьях, прощаньях, разлуках,
Не слыша над полем громов.
Живу меж землею и небом —
Этаж мой кирпичный высок.
Запахнет из булочной хлебом —
Мне снится родной колосок.
1984
Любите тех, кто любит вас,
Кто понимает вас и ценит,
Кто в самый страшный трудный час
Один на свете не изменит,
Не бросит вас, чтобы спастись,
Коль самому грозит опасность...
Любите тех, кто в вашу жизнь
Внесет уверенность и ясность.
Кто ищет радостей земных,
В суждениях с плеча не рубит...
Но часто любим мы иных,
Кто черств душой,
Кто нас не любит!
1985

Интересно почитать:
1. Слово о родной земле: учебная хрестоматия для 5-6 классов по курсу литературного краеведения. Авт. – сост. Л. М. Пальман
2. Родиноведение. Учебник по истории Пензенского края для начальной школы. Министерство образования Пензенской области. 2002
3. «Родные истоки»: хрестоматия по курсу литературного краеведения для средних и старших классов. Министерство образования пензенской области. Пенза, 2000